Очередное письмо Андре Моруа незнакомке.
Моралью послания замечательного француза, которое вы сейчас прочтёте, я когда-то неожиданно для себя воспользовалась на шумном и многолюдном базаре в одном южном городе.
Каким же негостеприимным показался мне этот базар в первую минуту, какими заоблачными были его цены! Но стоило привнести в ситуацию немного артистичности, и от первого торговца, перед которым мною была разыграна роль сердитой иностранки, боящейся отравиться его фруктами и овощами, я ушла с грузом отменных даров природы, частично купленных за бесценок, частично полученных в подарок.
Нехорошо, но приятно.
Умение использовать смешные черты
Замечали ли вы, незнакомка души моей, что наши недостатки могут нравиться не меньше, чем достоинства? А порою даже и больше? Ведь достоинства, возвышая вас, унижают другого, между тем как недостатки, позволяя другим беззлобно посмеяться над вами, поднимают их в собственных глазах. Женщине прощают болтливость — ей не прощают её правоту. Байрон оставил свою жену, которую он именовал «принцессой параллелограммов», ибо она была слишком проницательна и умна. Греки недолюбливали Аристида именно за то, что все называли его Справедливым.
В своём произведении «Увиденные факты» Виктор Гюго рассказывает о некоем господине де Сальванди, чья политическая карьера была блистательна.
Он сделался министром, академиком, посланником, был награждён большим крестом ордена Почётного легиона. Вы скажете: всё это не бог весть что; но он ко всему ещё пользовался успехом у женщин, а это уже многого стоит.
Так вот, когда этот Сальванди впервые появился в свете, куда его ввела госпожа Гайль, знаменитая Софи Гэ воскликнула: «Но, дорогая, в вашем милом юноше так много смешного. Нужно заняться его манерами». «Боже упаси! — Вскричала госпожа Гайль. — Не лишайте его своеобразия! Что же у него тогда останется? Ведь именно оно-то и приведёт его к успеху…» Будущее подтвердило правоту госпожи Гайль.
Анри де Жувенель когда-то рассказывал мне, что в молодости, когда он был журналистом, его поразили первые шаги в парламенте депутата от Кальвадоса, некоего Анри Шерона. У этого Шерона был большой живот, борода, и он носил старомодный сюртук; влезая на стол, он громко распевал «Марсельезу» и произносил высокопарные речи. Клемансо назначил его помощником военного министра, Шерон немедленно начал объезжать казармы и пробовать солдатскую пищу. Журналисты потешались над ним; Жувенель подумал, что будет занятно написать о нём статью, и решил повидать Шерона.
Тот встретил его с вызывающим видом.
— Знаю, молодой человек! — Воскликнул он. — Вы пожаловали, чтобы удостовериться в том, что я смешон… Ну как? Удостоверились?.. Да, я смешон… Но смешон-то я намеренно, ибо — запомните, молодой человек, — в этой завистливой стране казаться смешным — единственный безопасный способ прославиться.
Эти слова восхитили бы Стендаля.
Но не обязательно казаться смешным, вы, наверное, и сами замечали, что некоторые причуды, оригинальная манера одеваться приносят мужчине или женщине больше славы, нежели талант.
Тысячам людей, в жизни не читавшим Андре Жида, были знакомы его мексиканские фетровые шляпы и короткий плащ. Уинстон Черчилль — великий оратор, но он хорошо знал людей и весьма умело обыгрывал свою диковинную шляпу, непомерно толстые сигары, галстуки бабочкой и пальцы, раздвинутые буквой «V». Я знавал некоего французского посла в Лондоне, который не мог произнести ни слова по-английски, но зато носил галстук в горошек, завязанный пышным бантом, что необыкновенно умиляло англичан. И он долго сохранял свой пост.
Последите за людьми, обедающими в ресторане. Кого лучше всего обслужат, кого будут усердно обхаживать метрдотели? Человека положительного, всем довольного? Вовсе нет. Клиента с причудами. Быть требовательным — значит заинтересовать людей.
Мораль: держите себя естественно и, если вам это присуще, чуть картинно. Вам будут за это признательны. Прощайте.
Еще из «Писем незнакомке»
О мужской половине рода человеческого